Вопросы половой ориентации и абортов порождают заведомо бесплодную дискуссию, которая отвлекает избирателей от реальных проблем.
Нынешняя ситуация для Кремля, особенно в преддверии избирательной кампании и «перевыборов» Путина, похожа на попытку усидеть на двух стульях. С одной стороны, страна влезла в бессмысленную кровавую войну на чужой территории, промаялась с этим уже почти два года, и осмысленного конца (победы ли, перемирия или просто какого-то статуса кво) этому не видно. С другой стороны, власть, пропагандисты и политтехнологи настойчиво пытаются родить какую-то идею, с которой Путин должен идти на новый, видимо, пожизненный срок.
Старая стабильность и принцип «мы (власть) вас (граждан) не трогаем, и вы нас тоже» очевидно канули в лету. Маленькой победоносной спецоперации не получилось, рубль лихорадит хуже, чем в лихие 90-е, бунт Пригожина, немыслимый в прежней реальности и поистине сталинское закручивание репрессивных гаек – всё это даже у забитого обывателя вызывает вопрос «кто виноват?». И поскольку ответ напрашивается, Кремль спускает охоту на кого угодно: иноагентов, горе-поджигателей ж/д шкафов и военкоматов, «дискредитаторов» армии, и, вот, наконец, на ЛГБТ-сообщество. Чем так враждебны геи и лесбиянки, и что следует за предложением Минюста записать их в экстремисты, разобрала «Медуза».
Экстремистские половые признаки
17 ноября Министерство юстиции РФ направило в суд иск с требованием объявить «экстремистской организацией» и запретить в России «международное общественное движение ЛГБТ».
Даром, что никакого организованного «международного ЛГБТ движения» нет, и уж служащие Фемиды должны об этом прекрасно знать. Это примерно как братство левшей или союз рыжих из одноименного детективного рассказа. Тем не менее, Минюст выявил в деятельности ЛГБТ «различные признаки и проявления экстремистской направленности, в том числе возбуждение социальной и религиозной розни». Судебное разбирательство в Верховном суде РФ назначено на 30 ноября.
Несмешная, как и старческие шутки Путина на половую тематику, и, казалось бы, несерьезная в нынешних реалиях возня может обернуться вполне серьезными последствиями, и не только для представителей пресловутого сообщества.
Как запретить абстрактное
В принципе, борьба с нетрадиционными ориентациями в РФ ведется уже многие годы. В 2013 году запретили гей-пропаганду среди несовершеннолетних, в 2022 – закон ужесточили уже для любых возрастов. В 2023 году эту пропаганду стали усматривать в фильмах и книгах, а потом Путин еще и запретил смену пола.
Всё дело в том, что под вышеописанный набор, как и под грядущее признание ЛГБТ экстремистами, да и вообще, под любые репрессивные законы можно вписывать достаточно широкое поле – от действительной пропаганды до безобидных высказываний, значков на рюкзаке или раскраски детской площадки в цвета радуги.
В истории российского правосудия уже были примеры, когда запрещали несуществующие организации, например, АУЕ или «Колумбайн». По факту этом должен мешать закон, согласно которому «движению» нужно обладать тремя признаками – проведением учредительного собрания, наличием даже пусть даже неформального устава и руководства.
Тем не менее, правозащитники уверены, что в Верховном суде справятся. Какие там будут приведены аргументы, мы, скорее всего, не узнаем, так как заседание сделают закрытым, как в случае с тем же «Колумбайном». Номер дела – АКПИ23-990с, а на «с» заканчиваются именно засекреченные дела.
Невозможность четких формулировок, как и в случае с делами о дискредитации армии, приведет к ситуации, когда любой публичный ЛГБТ-активизм или даже демонстрация нетрадиционной ориентации могут быть квалифицированы как участие в экстремистской организации.
Большой традиционный брат
Под прикрытием борьбы с экстремизмом власти смогут проявлять повышенное внимание к любому, кто публично позиционирует себя как ЛГБТ – исследовать его страницы в соцсетях, собирать информацию и т. д., для этого у надзорных органов есть уже все инструменты и целые офисы персонала.
За участие даже в нереальной организации гражданин может получить вполне реальные сроки – до шести лет по ч. 2 ст. 282.2 УК РФ, если задонатит кому-то – то за финансирование экстремистской деятельности до 8 лет по ст. 282.3 УК, а если у него еще и соберутся единомышленники, то за организацию сообщества – до 10 лет по ч.1 ст. 282.2 УК.
Еще можно загреметь в перечень террористов и экстремистов Росфинмониторинга, после чего человеку заблокируют банковские счета и разрешат тратить не больше 10 тысяч рублей в месяц на каждого члена семьи.
Также стоит напрячься за посты и фотографии в интернете – за них могут привлечь к ответственности в любой момент, тут закон обратной силы не имеет. Публикации в интернете — это так называемое длящееся правонарушение. Срок давности в этом случае считают не с момента публикации, а с момента, когда правоохранительные органы заявят, что обнаружили пост (вне зависимости от того, когда они нашли его в реальности). Это значит, что наказать могут даже за репост ЛГБТ-символики, сделанный 10 лет назад.
А еще причастным к ЛГБТ-экстремизму с большой вероятностью запретят выставлять свои кандидатуры на выборах любого уровня, как это случилось с ФБК.
Выборы, выборы, кандидаты…?
И тут мы возвращаемся к основной движущей теме, которая побудила нынешние власти так озаботиться вопросом геев и лесбиянок на фоне стагнирующей экономики, международной изоляции и нарастающих протестов родственников мобилизованных, требующих вернуть солдат домой.
Дело в том, что политтехнологии – это в некотором роде, строгая наука, которая оперирует определенными приемами, отработанными в ходе сотен предвыборных кампаний по всему миру. У любого кандидата должна быть магистральная тема.
В 2018 году Путин потрясал публику мультяшными угрозами НАТО, и всем нравилось, что у нас такая грозная «вторая армия» мира. Конечно же, громить весь Альянс на словах – это совсем не то, что долбить в лоб крошечную Авдеевку. Очевидно, что нынче победами президенту не похвастаться. Более того, с началом вторжения Путин не переоделся в хаки, как это сделал, например, Алиев в момент почти молниеносной операции в Нагорном Карабахе, и не двигал все эти полтора года фишки на картах Генштаба. Бахмут ему завоевали урки Пригожина, а Херсон сдал опальный Суровикин.
Стабильность, к которой Путин апеллировал ранее, тоже как-то превратилась в зыбкий мираж, который держится скорее на уговорах из телевизора, чем на том, что видит обыватель вокруг.
Избирательная кампания везде и всегда строится на обещаниях что-то исправить в текущей ситуации. В этом плане ЛГБТ-тематика, а точнее борьба за нравственность и традиционные ценности, запреты абортов и прочие «разговоры о важном», куда выгоднее вопросов повышения пенсий в условиях, когда четверть бюджета пойдет на оборонку.
Война с геями и лесбиянками, как и СВО, не имеет выраженных признаков победы. Только в отличие от реальных боевых действий, ее можно легко запихнуть под ковер, так же, как и развернули – когда отвлекать общественность на животрепещущие половые дебаты станет не нужно.
