По словам добровольцев, во время визита Медведева на полигон ему показали только по учебным объектам, а в казармы полевого лагеря даже не заходил.
Летом 2023 года зампред Совбеза РФ Дмитрий Медведев посетил с проверками два полигона, где обучают добровольцев перед отправкой на Украину – «Прудбой» в Волгоградской области и «Тоцкий» в Оренбургской области. Облаченный в военную форму, в окружении охраны и телекамер, Медведев прошелся по учебным объектам и по-отечески напутствовал добровольцев: «Берегите себя! Но с другой стороны, известно, есть такая профессия – родину защищать».
Но проверяющему экс-президенту, разумеется, не показали «другую сторону» военного лагеря. Российская армия, безусловно, держится на традициях. И если отбросить всю эту пафосную чушь о защите Отечества, командирах, которые не бросают, и русских, которые не сдаются, то даже во время войны в армии остаются казарма, плац и неуставные отношения. И настоящие пыточные ямы, куда сажают солдат за проступки и пьянство. Как воспитывают добровольцев в «лучших» военных лагерях России, разобрали «Важные истории».
Дисциплина, которую видно со спутника
Еще в начале сентября уже упомянутый зампред и наш ядерный телеграм-пророк Дмитрий Медведев заявил о том, что на контрактную службу в российскую армию записались около 280 тысяч человек. А позже его слова уверенно подхватил и сам президент, который, правда, десяточку скинул (может референты в бумажке ошиблись), и назвал цифру в 270 тысяч, но добавил, что «люди сознательно идут на военную службу», хотя «мужики наши, мужчины российские понимают, что их ожидает, что они могут жизнь отдать за Родину, получить тяжелые ранения».
Виктор (имя изменено), который проходил обучение в лагере «Тоцком» в Омской области, прокомментировал это так:
«Тогда [летом 2023-го] в «Тоцком» создавалась новая, 25-я армия, которую в сентябре обещали отправить воевать. Свозили туда одних добровольцев: 80% из них были бывшие осужденные, отсидевшие люди, по статьям – от убийств до изнасилования малолетних. За многолетний срок службы в армии я никогда не видел такого контингента, абсолютно неуправляемого, со своими тюремными законами, понятиями. Тогда как раз Путин дал им добро служить, и все ломанулись. В основном из-за денег шли. Они не хотели ничему учиться, у них одно недовольство было: «Скорей бы поехать в Украину и начать зарабатывать деньги».
Ранее столь специфический контингент попадал только в ряды ЧВК «Вагнер», где их обламывали по их же понятиям более «опытные» товарищи. Но после взбрыкиваний и итогового мятежа Пригожина, «вагнеровцев», по сути, распустили, и с тех пор они лишь пугают и гнобят односельчан и гражданских (но об этом говорить отныне нежелательно).
Теперь всяческий маргинальный и околокриминальный пласт попадает непосредственно к армейцам, а они не справляются с таким набором: «у всех с дисциплиной было плохо, пили, наркоманов было много, уходили в СОЧ [самовольное оставление части], могли избить свое руководство – офицеров своей роты».
Чтобы хоть как-то обуздать добровольческое воинство, командиры возродили в частях неуставные отношения, а затем и вовсе вернулись к чеченской практике сажать людей в ямы. О них слышал и Виктор из «Тоцкого», и Сергей (имя также изменено) из «Прудного» в Волгоградской области, который видел их своими глазами рядом с плацем. Его слова подтверждает спутниковый снимок этого места, сделанный в начале августа 2023 года. На нем видны две глубокие ямы в земле недалеко от палаточного лагеря, в той же точке, что указал Сергей, а также тропинки, ведущие к ним от прохода в заборе лагеря. На другом снимке за апрель 2023 года ни ям, ни тропинок в этом месте нет. Они появились позже.
Тыловой «Ахмат», чтобы пугать солдат
По словам Виктора, с «нарушителями порядка» в «Тоцком» разбиралась группа «приближенных командира части [полковника И. Г. Ема]»: «Ребят, которые пьянствовали, нарушали устав, дебоширили, уходили в СОЧ, – их вылавливали, в других городах иногда. Затем их наказывали штурмовики, которые уже участвовали в войне, все с опытом, ходили с нашивками «Ахмат». Они были его [командира части Ема] карательной рукой, «неприкасаемые» – ходили с бородами, делали что хотели, все им позволялось, — рассказывает Виктор. — Они могли просто зайти в мою роту, увидеть пьяного, тогда забирали его, избивали. Таких, кто систематически нарушает дисциплину, заводили к себе на этаж, избивали, сажали в наручники и держали, пока не протрезвеет, не образумится, не извинится. Самых буйных, по [их] рассказам, после избиения кидали в ямы на улице, закрывали крышкой, и всё. Был момент, когда при мне сослуживцу, пойманному на пьянстве, угрожали: «Сейчас мы тебя, бл**ь, в яму засунем и будешь там сидеть у нас!» Эти же ребята выводили [добровольцев] на плац в трусах, босиком – позорили по приказу командира части».
Возрождение буквально тюремных методов, чуть ли не шпицрутенов и прогонов «сквозь строй» социологи и эксперты объясняют тем, что «патриоты», которые сами приходили в военкоматы по идейным соображениям, закончились. Сейчас туда идут те, кто хочет заработать быстро и решить свои финансовые проблемы. И командование действительно не знает, что делать для поддержания дисциплины. Оно столкнулось с тем, что в ряды Вооруженных сил прибыли тысячи агрессивных взрослых людей с определенным бэкграундом, у которых нет армейской системы авторитетов. На местах пытаются решить эту проблему насилием.
Для насилия нужны верные и не задающие вопросов люди, которые отбираются при формировании части. В мобилизационных частях для этого часто создаются комендантские роты, которые выполняют эти функции. И мобилизованные жалуются, что они творят беспредел, лично только командиру подчиняются, никакой управы на них нет, и никакие законы им не важны.
Не заметили ямы, пьянство и пытки
Бывший доброволец, дезертировавший из лагеря, рассказал:
«В этот день на всей территории полигона расставили учебные точки, по которым он разъезжал, смотрел. Вот, сам Медведев [приезжает], все такое, но, конечно, это никого не останавливало так же пить. Его вертолет приземлился, он просто по полигону проехался, снимали его [журналисты]. А в часть его даже никто не заводил, сам он не заходил, по казармам не прошел».
По словам аналитиков CIT, нет ничего удивительного в том, что все описанное дезертировавшими из «Прудбоя» и «Тоцкого» военными, осталось незамеченным высокопоставленными проверяющими: «Кто Медведеву покажет полевой лагерь, где говно, грязь и помойка?»
Чтобы проверяющий обнаружил что-то неприглядное, нужно, чтобы у этого проверяющего было сильное желание ходить не туда, куда его водят те, кто его пригласил, а туда, куда ему вздумается. В российской системе такие проверяющие надолго не задерживаются, потому что их отзывают с таких должностей. Так принято: проверка не для того, чтобы там какие-то нарушения обнаружить, а для того, чтобы отчитаться о высоком уровне подготовки войск.
Практика ям, пришедшая из Чечни, через ЛНР и ДНР, проникла и в российскую армию – не паркетную, о которой рассуждают в Кремле, а полевую. Что еще раз демонстрирует безнадегу, в которой находится Минобороны РФ и командование ВС. Ямы дают мнимую дисциплину – и ни о какой сознательной службе речи быть не может.
