Трагедия на шахте «Листвяжная» – не первая в современной российской истории. Уже нормой стало передовое оборудование для увеличения добычи угля, но ветхие подъемники и старая вентиляция – для сохранения жизни и здоровья рабочих.
Утром 25 ноября на шахте «Листвяжная» в Кемеровской области случилась трагедия. Из-за превышения уровня метана произошел взрыв, а затем начался пожар. Из 285 человек, находившихся на тот момент в шахте, наружу выбралось только 239 шахтера. Всего в ЧП погиб 51 человек, в том числе пять горноспасателей.
До сих пор не удалось извлечь на поверхность все тела, мешает опасная концентрация метана под землей.
С 26 по 28 ноября в Кузбассе был объявлен траур, а президент Владимир Путин назвал произошедшее большой бедой. Семьям погибших пообещали выплатить по 2 млн рублей, а также всячески помочь всем пострадавшим, которых также немало осталось лежать в местных больницах.
Следствие уже предъявило обвинения задержанным топ-менеджерам предприятия и двум чиновникам Ростехнадзора. Инкриминируют им статьи о нарушении требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц (ч.3 ст. 217 УК РФ), а также о халатности, повлекшей по неосторожности смерть двух и более лиц (ч.3 ст. 293 УК РФ). По последним данным, на шахте «Листвяжная» за две недели до взрыва завалило вентиляцию. Несмотря на превышение в разы норм содержания метана в горной выработке — работу на шахте никто не остановил.
К сожалению, вновь приходится вспоминать поговорку «пока гром не грянет мужик не перекрестится». Понадобилась гибель полусотни человек для того, чтобы проверить в каких условиях работают люди на шахтах Кузбасса. После проверки 31 шахты прокуратура РФ выявила 449 нарушений и возбудила 180 административных и одно уголовное дело.
Нарушения связаны с техникой безопасности, режимом труда и отдыха горняков, необеспечением средствами индивидуальной защиты и спецодеждой. Кроме того, у проверяющих возникли вопросы к схемам выработки на шахтах и ненадлежащему оборудованию путей эвакуации. Также были обнаружены несоответствие планов эвакуации, неисправность электропроводки и другие нарушения.
Практика показывает, что массовая гибель людей может стать поводом для проведения массовой проверки, но отнюдь не причиной делать это регулярно и систематически, заботясь о жизни и здоровьи российских шахтеров.
28 октября 2004 года на шахте «Листвяжная» уже была масштабная авария. Взрыв метановоздушной смеси застиг 45 человек, 13 из них получили смертельные травмы. Взрывоопасная концентрация метана образовалась в результате отключения вентилятора.
Всего среди 11 крупнейших аварий на российских шахтах за последние 30 лет восемь произошло в Кемеровской области, два в Республике Коми, и одна – в Челябинской области.
Шахта им. Шевякова, Кемеровская область, 1992 год – погибло 25 человек.
Шахта «Центральная», Челябинская область, 1993 год – 28 человек. Большинство погибших — прибывшие на место ЧП горноспасатели.
Шахта «Зыряновская», Кемеровская область, 1997 год – 67 человек.
Шахта «Центральная», Коми, 1998 год – 27 человек.
Шахта «Тайжина», Кемеровская область, 2004 год – 47 человек.
Шахта «Есаульская», Кемеровская область, 2005 год – 25 человек.
Шахта «Ульяновская» (сейчас – «Усковская»), Кемеровская область, 2007 год – 110 человек.
Шахта «Юбилейная», Кемеровская область, 2007 год – 39 человек.
Шахта «Распадская», Кемеровская область, 2010 год – 91 человек.
Шахта «Северная», Коми, 2016 год – 36 человек.
Если посчитать также смертельные аварии с меньшим количеством погибших, то общая «цена» угледобывающей отрасли в России превысит 700 прерванных человеческих жизней. И это не считая профессиональные заболевания (в первую очередь – дыхательных путей) и вред от угольной пыли для экологии целых регионов.
Первый заместитель председателя Росуглепрофа Рубен Бадалов, занимавшийся расследованием первой катастрофы на шахте «Листвяжная» в 2004 году, оценивает изношенность основных фондов российских шахт в 70%, пишет Лента.ру.
По его словам, на уровне добычи используется передовая техника и новые технологии. Однако в подъемные машины и вентиляции денег вкладывают меньше, потому что напрямую на добычу угля они не влияют.
Бадалов уже заявил, что после гибели 51 человека на «Листвяжной» вместо поисков реальных причин трагедии, скорее всего, ограничатся ликвидацией последствий и поисками крайнего.
Вполне возможно, что «замыливание глаз» происходит не только в случаях с трагедиями на шахтах.
Официальная статистика рапортует о стабильном уменьшении случаев производственного травматизма в России. Если в 2007 году насчитали 72 820 случаев с легким исходом, 8 515 с тяжелым и 3677 со смертельным исходом, то уже в 2010 легких случаев стало 56 155, тяжелых – 7298, смертельных – 2438. Еще через восемь лет статистика показала уменьшение травматизма почти вдвое – в 2018 году было 28 699 легких, 5001 тяжелых и 1527 случаев со смертельным исходом.
Всего же за 20 лет количество несчастных случаев на российских предприятиях сократилось в 6,5 раза (с 152 до 23 тысяч), смертельных стало меньше в 4 раза (с 4,4 до 1,06 тысячи). При этом в развитых западных странах смертельные случаи сокращаются быстрее несмертельных (за счет модернизации оборудования, улучшения системы охраны труда и повышения квалификации персонала), пишут «Важные истории».
В России же работодатели часто стараются представить производственную травму как бытовую, чтобы не выплачивать работнику компенсацию и не иметь дела с проверяющими органами.
Переписывание производственных травм на бытовые легко увидеть на данных Минздрава. С 2005 по 2010 год количество травм, связанных с производством, сократилось на 360 тысяч, при этом количество бытовых травм за этот же период выросло на 525 тысяч.
По мнению Международной организации труда, реальный уровень травматизма на производстве нужно рассчитывать по формуле: один смертельный случай приходится на 500—1000 несмертельных. Таким образом, в 2020 году получить травмы на производстве могли от 500 тысяч до миллиона человек. А это в 22—44 раза превышает данные Росстата.
Егор Счастливцев, РосИнформ
