Мать Арсения Турбина вспоминает, что сотрудники ФСБ трижды перепечатывали протокол первого допроса и могли незаметно подменить текст.
Нынешняя Россия на фоне шпиономании, регулярных сроков за госизмены и поисков диверсантов стремительно поляризуется на воистину гайдаровских «кибальчишей» и, конечно же, «плохишей». В роли первых выступают матерые комсомольцы, вроде руководителя АНО «Диалог» Владимира Табака или заслуженной доносчицы РФ Екатерины Мизулиной, главы «Лиги безопасного интернета». В непатриотические плохиши все чаще попадают, разумеется, поневоле, персонажи куда более юные, неискушенные.
В апреле суд утвердил приговор 18-летнему Кевину Лику, которого обвинили в в предоставлении помощи Германии в деятельности, «направленной против безопасности Российской Федерации». На момент ареста ему было 17 лет, и еще 4 он проведет в колонии – за измену государству, гражданином которого он стал лишь в десять лет. Подросток якобы фотографировал войсковые части в Майкопе, чтобы передать в ФРГ. Второе известное дело – Арсения Турбина – «завершилось» буквально неделю назад: 15-летнего школьника сочли легионером «Свободы России» и назначили ему 5 лет лишения свободы. С кем воюет «наше бесстыдство» ФСБ, разобрала «Медиазона».
Гадкие утята под крылом России-матушки
Жизненные истории обоих подростков, до пересечения с карающим российским бравосудием, довольно похожи. Оба они неместные «уроженцы». Кевин Лик родился в в 2005 году в небольшом немецком городе Монтабаур, в ста километрах от Кельна. Единственное, что Кевину досталось от отца, с которым мать развелась, когда мальчику не было и 10 месяцев, – гражданство Германии. Второе гражданство, российское, он получил только в десять лет. Лишь в 2017 году семья вернулась на родину матери, в Адыгею.
В школе в Майкопе у Кевина, которому пришлось учиться русскому языку, не сложились отношения с другими подростками – «его обзывали фашистом, обижали, унижали». При этом мальчик хорошо учился, участвовал в школьных олимпиадах, свободно говорил на родном немецком и английском языках, собирался поступить в московский вуз.
Арсений Турбин родился в Дубае, его отец был гражданином ОАЭ. Вскоре мать также развелась с мужем и вернулась в Россию, в Орловскую область, в город Ливны. Мальчик учился в ливенском Лицее имени С. Н. Булгакова, одной из лучших школ региона. В шестом классе Арсения начали травить из-за цвета кожи:
«Ты отцу не нужен, негр, афроамериканец, давай, уе**вай в свою эту отсюда».
По словам матери, в лицее «никогда не хотели честно разобраться в ситуации», а директор после очередного конфликта «обвинила Арсения во вранье» и сказала, «будто бы у него не все дома и это все его фантазии».
В феврале 2021 года мальчика избили одноклассники. Мать добилась перевода в другой класс, но это не остановило травлю: пришлось сменить еще один. При этом Арсений занимал призовые места на городских олимпиадах по географии, английскому и русскому, но его фото даже не повесили на школьную доску почета.
Именно тогда, по рассказу матери, мальчик начал задумываться о несправедливости общества и «углубился в Навального и еще куда-то».
Фото военных и легион
В 2023 году Кевин Лик с матерью готовился к возвращению в ФРГ. Перед этим мать подростка решила снять его с воинского учета, но из военкомата ее по надуманному обвинению отправили под административный арест. После освобождения мать и сын снова попыталась уехать из России, но 23 февраля, в день вылета, сотрудники ФСБ задержали Кевина Лика. Согласно официальной версии, подросток фотографировал в Майкопе «места дислокации» российской войсковой части и отправлял снимки спецслужбам Германии. Юношу обвинили в госизмене.
При этом правозащитники считают, что инкриминируемые молодому человеку действия нельзя считать госизменой в любом варианте, так как подросток не имел доступа к гостайне, а фотосъемка военного объекта из окна своего дома не может трактоваться как сбор и передача секретных сведений.
Ирина Турбина с сыном в июле поехала на отдых в Анапу. В Ростовской области их поезд поравнялся с военным эшелоном, и Арсений, как и другие пассажиры, сфотографировал состав с бронетехникой на память. 29 августа 2023 года в шесть утра домой к Турбиным пришли сотрудники ФСБ. Однако в отличие от Лика, злосчастное фото стало лишь эпизодом «антироссийской» деятельности Арсения Турбина.
Силовики заставили Турбиных разблокировать телефоны и единственный ноутбук, которым женщина с сыном пользовались по очереди. На нем и нашли переписку с 1 июня и якобы заполненную Арсением и отправленную 6-8 июня 2023 года анкету на вступление в легион «Свобода России».
Юный орловский Че Гевара
Мать Арсения утверждает, что мальчик испугался заполнять анкету и просто сохранил ее на рабочий стол ноутбука:
«И он говорит: «Мам, я просто испугался, столько этой всякой информации — и отправлю я неизвестно куда, и неизвестно, кому и куда это все попадет». И я, говорит, все это оставил и забросил. Никуда он ничего не отправлял».
Так или иначе, с начала июня Арсений активно вел свою страницу «ВКонтакте» – комментировал все основные события, включая марафон в поддержку политзаключенных, мятеж Пригожина и атаку дронов на Москву. В конце июля он поставил на аватарку перечеркнутое лицо Владимира Путина, а на каникулах раскладывал по почтовым ящикам в соседних домах антипутинские листовки, которые нашел в интернете и распечатал еще в мае – хотел «проинформировать людей, так как выборы на носу». В июле 2023 года Турбин завел собственный телеграм-канал «Свободная Россия», куда выкладывал оппозиционные ролики. Правда, на него было подписано всего пять человек.
После обыска в конце августа Турбиных вызвали в ливенское отделение ФСБ. Капитан Дроганов опросил школьника в присутствии матери. Арсений рассказал, что с 2023 года «начал проявлять интерес к либерализму» и понял, что в стране «нет свободы слова и независимых СМИ», поэтому он не одобряет «политику правления нашего Президента Российской Федерации Путина Владимира Владимировича».
5 сентябряс следователь первого отдела по расследованию особо важных дел майор юстиции Трунов возбудил дело об участии подростка в террористической организации. Утром Арсения отвезли на допрос в Следком в Орле, вечером школьника поместили в ИВС, а 6 сентября суд поместил его под домашний арест с правом ходить в лицей.
Ирина Турбина считает, что в ФСБ сфабриковали протокол опроса ее сына от 30 августа. В документе, составленном Дрогановым, со слов Арсения записано: «Я планировал вступить в указанный легион и направил им заполненную анкету». Под этими показаниями стоят подписи самого школьника и его матери. Однако женщина настаивает, что мальчик этого не говорил, а сам документ трижды перепечатывали якобы из-за неточностей типа ошибки в фамилии, и подменили:
«Если бы я раньше знала, что это за люди, мы же никогда не сталкивались с этим, я бы перечитала еще раз».
В суде Турбин настаивал, что отправил вербовщикам лишь свои контакты в мессенджерах, ему никто не ответил, и переписка с легионом на этом прекратилась.
Тем не менее, в деле упоминаются «поручения легиона», которые по версии следствия выполнял Турбин – например, «изготовление и распространение документальных материалов». Материалы – это листовки с Путиным за решеткой, которые подросток подбрасывал в почтовые ящики. Макет такой листовки распространяется в российских оппозиционных пабликах как минимум с 2020 года.
Столь «любимые» Арсением одноклассники показали, что он обзывал их «русней» и предлагал расстрелять, в лицее часто заводил разговоры о политике, на уроках обществознания «активно высказывал свое мнение», «говорил, что Путин – вор», и не поддерживал вторжение в Украину.
Ирина Турбина считает эти показания оговором под диктовку следовательницы: один из свидетелей-одноклассников, рассуждая о «неонацизме» Турбина, почему-то сказал, что тот выступал за «истребление украинцев»; другие, не видя в этом противоречия, добавляли, что Арсений называл себя сторонником Навального. Женщина также уверена, что показания против ее сына сверстники дали в обмен на «прекрасные аттестаты».
Вину в суде Турбин не признал. Гособвинитель запрашивал для Арсения 8 лет лишения свободы. 20 июня судья Олег Шишов назначил ему пять. Приговор стал для мальчика потрясением: «Мама, прости. Прости меня, что я тебя подвел. Но я правда не знал, что я что-то нарушаю».
Женщина вспоминает разговор еще до задержания о том, что публичные высказывания о политике в России могут обернуться неприятностями: «Придут, Арсений, придут, потому что ко всем приходят. И мы не будем исключением».
