Три «официальных соперника» на выборах не скрывают, что претендуют лишь на второе место и по выражению политтехнолога из штаба одного из них – «соревнуются сами с собой».
Для Путина нынешние выборы – уже пятый срок, поэтому правильнее их будет назвать перевыборами. Президентская кампания, несмотря на грозные федеральные послания и второй год кровавой войны, проходит по максимально комфортному для Владимира Владимировича сценарию: краеугольной темой избирательной кампании выбраны традиционные ценности, о которых можно говорить бесконечно и всуе, ездит нынешний царь по привычным местам, а соперники – просто картонные декорации для голосования.
Единственного кандидата, который мог составить конкуренцию, срезали как первокурсника на первой сессии. Перефразируя рекламу из 90-х, при всем небогатстве выбора другой альтернативы нет, это понимают и граждане, и провластные политтехнологи, поэтому единственным по-настоящему значимым показателем для Кремля станет не доля голосов за Путина – она и так «будет хорошей органически», а явка избирателей. В политблоке администрации президента признают, что россиян не интересует грядущее голосование, результат которого (и очевидные последствия) заранее известны. Каким способом Кремль собирается явить народную любовь к царю и обеспечить явку до 80%, разобрала «Медуза».
Прогрессивный тариф
Чтобы количество проголосовавших оказалось больше, чем в 2018 году, АП как обычно планируют «мобилизовать» зависимый от власти электорат: бюджетников, сотрудников госкорпораций и крупных компаний, лояльных власти, а также единоросов, и, соответственно, родственников и друзей всех перечисленных.
Самый высокий «тариф» у партийцев – каждый должен привести на участки по 10 человек. По словам единороса, близкого к руководству, этой рекомендации уже несколько лет:
«Состоишь [в ЕР], пользуешься привилегиями – работай на партию. Это нормальная практика во многих странах: члены партий агитируют родственников и друзей».
При этом сам партиец называет формулу 1+10 «очень тяжелым оброком» и признает, что на деле ее мало кто выполняет, среди рядовых единоросов уж точно, и никаких наказаний за это не случается. Более того, он признает, что в отличие от партий на Западе, в которые люди вступают по убеждениям, ЕР – это всего лишь способ вписаться в «вертикаль власти», как в советское время была Компартия, даже если ты условный завуч захолустной школы.
Требования к бюджетникам мягче, чем к партийцам. Они должны привести на участки трех человек. Для сотрудников крупного бизнеса KPI (показатель эффективности) по явке еще ниже – два человека. С бюджетниками всё понятно, это наиболее зависимая от власти категория. Здесь вопрос даже не того, что Путин традиционно наобещал в социальной сфере, а банальных угроз ухудшить и без того невеселое положение – в случае низкой явки. Цифровизация через QR-коды в эпоху ковида и попытки введения электронных повесток, закономерно пришла к системе дистанционного электронного голосования (ДЭГ), ресурс которой на грядущих выборах, похоже, используют на максимум.
Любовь по удаленке
До введения электронного голосования контролировать то, как бюджетники приводят на участки родственников и знакомых, было непросто. По словам источника в АП, «надо было печатать флаеры, которые голосующие показывали бы членам комиссий, чтобы подтвердить явку. Комиссиям и наблюдателям надо было платить, за прозвоны под видом соцопросов – тоже». Все это было затратно.
С ДЭГ все оказалось куда проще. В этот раз система будет использоваться в 27 субъектах РФ, причем, по удивительному совпадению, большинство из этих регионов – с имевшимися протестными настроениями. Более трех миллионов россиян из регионов, не считая Москву, подали заявки на участие в электронном голосовании. В тройке лидеров: Московская и Ростовская области и Алтайский край. Не везде такая продвинутость оказалась добровольной.
«Механизм ДЭГ дает возможность проголосовать с помощью мобильного телефона, планшета, персонального компьютера с использованием специального программного обеспечения – без использования бумажного избирательного бюллетеня», – сказано в агитационных материалах.
Выглядит так, будто ЦИК заботится в первую очередь об удобстве избирателей. На деле же это прекрасный механизм для понукания к гражданскому долгу, так и для манипуляций с волеизъявлением. В регионах, где будет доступен ДЭГ, живет около 48 млн избирателей, это 40% от общего числа голосующего населения России. Судя по темпам регистрации, электронно проголосует до 10 млн человек в регионах, а столица добавит еще пяток.
При этом все полученные через ДЭГ голоса даже нельзя будет проконтролировать и нормально наблюдать за их подсчетом.
«Нет смысла следить за цифрами, которые показывает экран, если вы не знаете, откуда эти цифры берутся, – прокомментировал ситуацию эксперт «Голоса» Станислав Андрейчук. – Для этого надо видеть код системы, но его никто, кроме разработчиков системы, не видел. Говорят, что там все построено на блокчейне, но некоторые факты говорят, что если блокчейн и есть, то не во всем. Опыт также показывает, что программисты могут вмешиваться в работу системы прямо по ходу голосования».
Таким образом, Кремль убивает двух зайцев: обеспечивает любовь к государю по удаленке, даже если лобзать бюллетени с его именем окажется мало реально желающих, а с другой стороны, усиливает контрольно-принудительный аппарат.
Безнадеждин выбор
Кампания Путина построена на успокоительном: война задвинута за задворки информационной повестки. Так политтехнологи борются с тревожностью, рейтинг которой подскочил до 40%. Люди боятся второй волны мобилизации, не видят будущего, по сути приспосабливаются жить сегодняшним днем. Обещания нынешнего президента – это как уговоры кризисного психолога для тех, кому в аварии оторвало ногу: к реальности мало отношения, но успокаивающий уверенный тон, рассказы о мирной жизни и футуристических перспективах убаюкивают.
Кейс Надеждина показал, что рейтинг человека, который вернет страну в мир – в прямом и переносном смысле – может вырасти с 1% до 8% за неполный месяц. Но его не допустили к выборам. Зато выводы сделали политтехнологи Путина. Помимо традиционного образа лидера, который одним словом или подписью решает проблемы, на первый план вышла задача – говорить не про войну, раз уж так или иначе она всплывает в сознании граждан, а рассказывать про борьбу за суверенитет и новый мировой порядок, в котором войн не будет.
В результате к 17 марта с помощью ДЭГ, единоросов и бюджетников, Владимир Путин может получить до 15 млн голосов совершенно «по безнадеге». Еще 20-25 млн власти добудут в «электоральных султанатах» (национальных республиках с традиционно высокими показателями явки). При таких раскладах добиться результата в 55-60 млн голосов, оказывается, довольно простая задача. Впрочем, кто бы сомневался?
