В Петербурге и Москве бронь получают лишь 5-10% медперсонала, власти считают, что их хватит для поддержания работы больниц.
Объявленная мобилизация должна была, по заверениям Минобороны РФ, коснуться только резервистов с «нужными» военно-учетными специальностями, служивших не более трех лет тому назад или имеющих боевой опыт. На деле же, как мы видим, гребут всех, от студентов до инвалидов-колясочников, а военкомы с полицией не гнушаются облавами у метро и на рынках. Другой метод раздачи повесток – через отделы кадров и руководителей предприятий. И если в коммерческих структурах есть шанс сбежать на удаленку, договориться о каком-то бессрочном отпуске или вовсе уволиться без особых отметок в трудовых книгах, чтобы не появляться на работе, то работники бюджетной сферы лишены этих возможностей.
В первую очередь это касается врачей, которые и так являются военнообязанными. Официального пояснения, какое количество и каких медработников требуется призвать, нет нигде. Медицинскому персоналу, от сестер и фельдшеров до хирургов и стоматологов так же массово вручают повестки. «Медуза»* разобрала, как мобилизуют врачей.
Не дожидаясь военкома
В отличие от несознательных клерков, менеджеров и айтишников, которые сотнями тысяч устремились через грузинские горные перевалы и казахскую границу, чтобы избежать повесток, медики иногда мобилизуются вполне добровольно. Так, на Урале мобилизовали заместителя главврача скорой помощи города Первоуральска Вячеслава Федорова, чья военная специальность – старший лейтенант медслужбы. Его отправят в военный учебный центр в поселке Елань в Свердловской области. Федоров отметил: «Я отслужил в армии. У меня все показания для этого есть». Более того, пропагандистские СМИ с радостью подхватывают сюжеты о патриотических врачах, горящих желанием «помочь коллегам в зоне проведения специальной военной операции*» – как, например, Жанетта Бахова из Москвы, которая и в разгар коронавирусной эпидемии «не убегала, а осталась и помогала».
Но эти случаи единичны – врачи, связанные коллегиальным братством, куда лучше обывателей представляют себе обстановку на фронте при современных средствах поражения и интенсивности боевых действий. Более того, уже то, что резервистам в пунктах сбора открыто предлагают закупать в аптеках женские тампоны для остановки кровотечения при ранениях, явно показывает, что даже высококлассным хирургам придется работать в условиях средневековья, а фельдшеры и вовсе будут прикладывать солдатам в окопах подорожник и дуть на ранку.
В Московской области 25-летней девушке с медицинским образованием позвонили из военкомата и попросили прийти для уточнения данных – хотя Шойгу заявлял, что женщин и вовсе не коснется мобилизация. Поскольку буквально накануне ее парню вручили повестку прямо у дома, то пара в спешке продала автомобиль и покинула Россию – на неопределенный срок.
37-летняя терапевт Евгения еще не получила повестку, но уже твердо намерена скрываться от военкомата насколько это будет возможно – благо, она работает в частной клинике, а если «будут сразу запихивать в автобус, если будут прямо жестить, то на крайний случай я покончу с собой в военкомате. Я очень хорошо учила фармакологию». Ее знакомому, хирургу, уже пришла повестка, и его тут же уволили, хотя на фронт еще не отправили. Теперь мужчина, который к слову, ранее поддерживал спецоперацию*, размышляет, что делать дальше – не хочет рисковать и быть убитым. Такие размышления одолевают многих, когда война, которую до этого видели только в зефирных сводках Конашенкова, внезапно касается лично.
Медсестра Елена еще до спецоперации* сменила профессию и ушла в косметологи, но вынуждена была стать на военный учет два года назад, после окончания медицинского колледжа. Повестку ей пока не принесли, но чтобы избежать этого, Елена планирует жить не по месту прописки, в крайнем случае – уехать за границу.
*Специальная операция, согласно Википедии, отличается от обычных военных операций по целям (разведка, саботаж, подрывная деятельность и тому подобное) и методам (повышенная секретность и скрытность). Военные спецоперации, как правило, проводятся силами специального назначения (разведывательными, диверсионными и так далее). Вооруженные силы РФ применяют на Украине артиллерию, танки, авиацию, ракетное оружие, регулярные армейские части и т.д. Таким образом, боевые действия на украинской территории нельзя назвать термином «специальная военная операция», поэтому наша редакция приняла решение называть происходящее войной.
Был рядом с врачами – значит тоже врач
41-летний Андрей в 2000 году обычную срочную службу, заболел пневмонией и оказался в госпитале в Питере. После выздоровления парня оставили служить в медсанчасти. Теперь же теплая служба при госпитале без изнурительных марш-бросков и копания окопов под танк вышла Андрею боком. Несмотря на отсутствие медицинского образования, мужчину призывают.
Повестку ему вручили дома, в военкомате приказали явиться в точку сбора, откуда собирались везти в поселок Рощино якобы для медкомиссии. Когда законопослушный Андрей прибыл с вещами, в военкомате все-таки осознали казус и оставили его «в запасе», в ежедневном ожидании звонка с предписанием явиться в течение двух часов.
В Пензе в армию забрали главного ветврача Сергея Сысоева, лишив город руководителя экспертизы мясных продуктов, профилактики и санитарных мероприятий. Вероятно, когда закончатся расконсервированные ржавые танки времен холодной войны, ВС РФ планирует перейти к кавалерийским атакам, а для лошадей нужны боевые ветеринары. Коллеги Сысоева уточнили, что из-за несогласованности действий между ведомствами бронирование должности не было оформлено вовремя, и теперь обращаются к губернатору с просьбой вернуть начальника из учебного центра для резервистов, где тот даже продолжает работать по телефону.
Бронь не тронь
Если в провинции «несогласованность» ведомств – явление привычное, а с точки зрения военкомов, даже и нужное, то в столице на счет брони кое-где среагировали, что называется, будь здоров. Так, одними из первых ее получили сотрудники НМИЦ имени Дмитрия Рогачева, ЦКБ управления делами президента РФ (где лечатся высокопоставленные российские чиновники), Национального медико-хирургического центра имени Пирогова.
В Питере своих врачей защищают с заметно меньшим энтузиазмом. В Научно-исследовательском медцентре (НИМЦ) им. Алмазова медикам объявили: бронь от мобилизации получат только 400 человек из почти 8000 сотрудников, т.е. 5% от персонала. Начальство считает, что этого будет достаточно для функционирования клиники. Кто будут эти 400 счастливчиков – решит администрация медцентра. Медбратья, биоинформатики и технический персонал, разумеется, сразу пролетает, кое-кто – прямиком в окопы под Херсон и Сватово.
При этом персональной брони врачам, кроме «подкремлевских» клиник, не выдают – «только на самые уникальные специальности», по словам одного из сотрудников крупного московского мединститута. Кроме того, в учреждения поступили рекомендации от властей не пускать врачей за рубеж, и эта рекомендация исполняется администрациями в приказном порядке.
22 сентября глава комитета Госдумы по охране здоровья Дмитрий Хубезов заявил, что сейчас в первую очередь будут мобилизовывать мужчин-фельдшеров, врачей анестезиологов-реаниматологов, травматологов, ортопедов с опытом работы в зоне боевых действий или в системе медицины катастроф. Также он говорил, что в первую волну мобилизуют всего 300 медработников, в то время как его заместитель Бадма Башанкаев называл цифру на порядок выше – до 3000.
Очевидно, что Минобороны РФ не жалко «мобиков», которых после нескольких дней вывозят в поля держать наступление ВСУ. Можно купить и иранских беспилотников и ракет, чтобы терроризировать обстрелами Украину. Где и как Россия собирается восполнять тающий на войне запас медиков?
*внесено Минюстом в список СМИ-иноагентов.
