За всё время существования федерального закона «О военном положении» он еще ни разу не применялся.
Пафосное «присоединение» к России ЛНР, ДНР и подконтрольных частей Херсонской и Запорожской областей, которые для краткости будем называть «ХЗНР» (так как никто не знает их границ), сопровождалось обещаниями как можно быстрее ввести новые регионы в российское законодательное, экономическое и инфраструктурное поле. Пока наивные люди ждали пенсий и зарплат «как в России», всё законодательное выравнивание выразилось в том, что на этих территориях на всю включился указ о мобилизации. Те, кто вчера еще радовался «России навсегда», теперь с недоумением вертят в руках повестки.
И вот, менее чем за месяц – новая законодательная «инициатива»: президент Владимир Путин своим указом ввел на присоединенных регионах военное положение, а в остальных – режимы разных «уровней реагирования». Губернаторов снова наделили дополнительными полномочиями, как при эпидемии COVID-19, а военно-гражданские администрации на подконтрольных территориях засуетились в преддверии «непростых решений», анонсированных новым командующим Сергеем Суровикиным. Что означают путинские указы для занятых Россией украинских регионов и для приграничных «исконно» российских разобрала «Русская служба Би-би-си».
Возможные и «иные» меры
Режим военного положения в России регулирует одноименный федеральный конституционный закон 2002 года. Меры, которые могут применяться, подробно перечислены в статье 7 этого закона, всего их 19. Вот некоторые, особо «интересные»:
- Ограничение свободы перемещения, особый режим въезда и выезда с территорий, где введено военное положение.
- Запрет на выезд граждан из РФ.
- Введение комендантского часа.
- Привлечение граждан к оборонным работам.
- Отселение жителей «в безопасные районы».
- Изъятие имущества.
- Введение цензуры и запрет любых собраний и пикетов.
В общем, ничего особо нового для жителей ЛНР, ДНР и ХЗНР – практически каждый пункт из списка выше уже они так или иначе проходили. Тем более, что по факту военное положение там введено местными властями с начала спецоперации*.
*Специальная операция, согласно Википедии, отличается от обычных военных операций по целям (разведка, саботаж, подрывная деятельность и тому подобное) и методам (повышенная секретность и скрытность). Военные спецоперации, как правило, проводятся силами специального назначения (разведывательными, диверсионными и так далее).
Вооруженные силы РФ применяют на Украине артиллерию, танки, авиацию, ракетное оружие, регулярные армейские части и т.д. Таким образом, боевые действия на украинской территории нельзя назвать термином «специальная военная операция», поэтому наша редакция приняла решение называть происходящее войной.
«Напомню, что в Донецкой Народной Республике, Луганской Народной Республике, а также в Херсонской и Запорожской областях до их вступления в состав России действовал режим военного положения. И сейчас нам необходимо оформить этот режим уже в рамках российского законодательства. Поэтому мной подписан указ о введении военного положения в этих четырех субъектах», – заявил Путин в начале заседания Совбеза.
В своих лучших традициях российское руководство оставило себе лазейку для еще больших ограничений – в третьем пункте указа упоминаются некие «иные меры». Правозащитники полагают, что речь идет об изменениях в налогообложении, свободном перемещении товаров и услуг, а также в сфере информации. Павел Чиков считает, что дело может дойти до прослушки телефонов (без формального судебного контроля), доступа силовиков к шифрованным перепискам, да и вообще ограничение доступа к интернету или полный его «шатдаун». Если пересказать в двух словах, то иные меры – это отрезать связь с миром и заставить любого работника или предпринимателя работать на военку.
Указ о военном поражении
Принудительная мобилизация уже коснулась граждан присоединенных регионов. Так как наступление ВСУ хоть и замедлило темп (вероятнее всего, чтобы сконцентрировать новые ударные группы, а на освобожденных территориях закрепиться и наладить какой-то порядок), то местные военно-гражданские администрации попросту стали сворачиваться и перебираться подальше от линии фронта.
Подводится это, конечно, под пункт об отселении «в безопасные районы» – херсонцам, к примеру, предложили перебраться на левый берег Днепра, в Алешки и Голую Пристань, для чего даже организовали паромы. В первую очередь, помимо Владимира Сальдо и Кирилла Стремоусова, который в последнее время кажется, окончательно тронулся умом и стал записывать пафосные видеоролики о превращении всей планеты в «русские земли», на левобережье двинулись те, кто сотрудничал с российскими военными.
На левый берег Днепра планируется переместить до 60 тысяч жителей Херсонской области, на это уйдет порядка шести дней, заявил Сальдо в среду. Кроме гражданских, а скорее всего, кое-где даже раньше их, с правобережья может уйти значительная часть российской военной группировки – поддерживать ее в условиях разрушенных мостов нет возможности, и даже покрепление в виде свежих мобиков ничего не решит.
Все помнят фото и видео, как отступали ВС РФ с киевского направления – увозя с собой награбленные стиральные машины, микроволновки и даже унитазы. Похожая ситуация будет и на Херсонщине, ведь теперь для этого есть даже законодательная почва: изъятие имущества для нужд армии. Именно поэтому многие жители, даже пророссийских взглядов, неохотно покидают свои дома даже после распространяемых сообщений о том, что ВСУ якобы будут обстреливать жилые кварталы.
«Мне жалко квартиру, жалко всего нажитого за жизнь. Как я могу это бросить? У нас здесь такое мародерство… Как узнают, что человек выехал, сразу подгоняют свой «Урал» и вывозят из квартиры всё, что только можно», – пожаловалась журналистам херсонская пенсионерка.
«Вся эта суета с эвакуацией – не что иное, как желание посеять панику среди мирного населения, – считает Роман Головня, бывший заместитель мэра Херсона. – Это способ прикрыть побег коллаборантов и заполнить информационное поле в России, особенно, если российские войска собираются отступить с правого берега Херсонщины».
ВС РФ возвели две понтонные переправы через реку Ингулец. Как ни странно, ВСУ пока не уничтожили их, хотя HIMARS управились бы с понтонами еще круче, чем с горемычным Антоновским мостом. Украинские силы словно подают сигнал – уходите, пока можете, ведь ясно, что брать даже сравнительно небольшой областной центр, каким является Херсон, это довольно кровопролитное и небыстрое мероприятие.
Особые прижимы
Кроме ЛНР, ДНР и «ХЗНР», президентские указы затронули и ряд приграничных регионов именно России, а также ЮФО и Центральный федеральный округ. На всех этих территориях в рамках «особых режимов» будут проводиться «мобилизационные мероприятия» для потребностей вооруженных сил и воинских формирований, а также – в сфере экономики, гражданской обороны и «нужд населения». Ранее принятые поправки в закон «Об обороне» о спецмерах позволяют переводить сотрудников предприятий на ненормированный график, отказывать им в отпусках, а юрлицам запрещают отказываться от оборонных госконтрактов.
Кроме того, «уровень повышенной готовности» предполагает, что губернаторы 18 регионов, включая мэра Москвы Сергея Собянина, теперь тоже наделены полномочиями принимать решения «о проведении отдельных мероприятий по территориальной обороне».
В Украине тероборона стала важной частью национального сопротивления вторжению ВС РФ. В указе Путина российская тероборона должна «проводиться», а что под этим подразумевается – не расшифровывается. Возможно, это способ оставить в стране часть мобилизованных для формальной охраны инфраструктурных объектов (всем еще болит Крымский мост) или для успокоения общества, к которому война наконец дотянулась через телевизор.
