ИК-56 «Черный беркут» — единственная колония для пожизненно осужденных в Свердловской области. Несмотря на официальное расформирование в 2018 году, она продолжает функционировать.
Трех заключенных поселенцев, обеспечивающих работу местной котельной и уборку территории, охраняют 30 сотрудников ФСИН, сообщает Znak.com.
В «Черный беркут» в советское время свозили смертников, но после введения моратория на смертную казнь в 1996 году, здесь сидели осужденные на пожизненное.
На начало 2018 года в «Черном беркуте», рассчитанном на пребывание 354 заключенных, сидело 83 приговоренных к расстрелу и трое осужденных пожизненно. К концу года их перевели в недавно построенную ИК-6 «Снежинка» в Хабаровском крае.
С 2019 года «Черный беркут» де-факто прекратил свое существование и стал вопрос о будущем поселка Лозьвинского, который разросся вокруг колонии. В аналогичной ситуации фактически исчез свердловский поселок Пуксинка на реке Тавде, «градообразующим предприятием» которого до 2014 года была исправительная колония № 14 особого режима.
В Лозьвинском ИК-56 продолжает функционировать. Автоматчиков на вышках нет, но забор цел, а ворота заперты. В колонии отбывают срок три поселенца.
«Пока охраняем. Сколько так будет продолжаться — никто не знает. Из ГУФСИН [Свердловской области] нам звонят и спрашивают, сколько мы еще простоим», — говорит исполняющий обязанности начальника ИК-56 Алексей Ендальцев. Он отмечает, что корпуса колонии сильно изношены и в любой момент могут рухнуть.
«В последнее время, когда там жили зэки, ужас что творилось. Будущего нет у колонии, однозначно», — отмечает Ендальцев. Сам он после закрытия колонии собирается на пенсию. Начальник ИК-56 Алексей Мельников формально находился в отпуске.
Среди жителей Лозьвинского и Полуночного (ближайшего к Лозьвинскому населенного пункта) популярна теория, согласно которой «Черный беркут» до сих пор не закрыли, так как это выгодно руководству ФСИН.
«У нас не просто управление [ФСИН] у нас, Главное управление. И это „Главное“ — как раз от того, что есть колония особого режима, у нас она в области одна — „Черный беркут“. Ее не будет — и „Главного“ управления не будет. Будет уже просто УФСИН, а там должность начальника полковничья, а не генеральская, как в ГУФСИН. Год за год пойдет, а не год за два. Понимаешь? И так далее, и так далее. В Екатеринбурге тьма народу сидит: проверяющие, контролеры — все они от этого зависят», — отмечает Виктор Романченко, сотрудник приписанной к ИК-56 пожарной части в Лозьвинском.
В ГУФСИН с этой версией не согласны и говорят, что их статус зависит от количества колоний на территории. В Свердловской области шесть СИЗО, 21 исправительная колония, три колонии поселения, одна лечебно-исправительная и одна детская колония. В пресс-службе ГУФСИН подчеркнули, что все документы на ликвидацию ИК-56 давно направлены в Москву и все ждут решения Минюста РФ, которое сильно затянулось.
Поселок Лозьвинский до вывода заключенных из ИК-56 был режимным. Однако сейчас проход и проезд по поселку, от которого осталось не более 20 домов, свободный.
Продавец единственного в поселке магазина говорит, что в нем живет 32 человека и еще 30 работают в колонии. Магазин держится за счет местных. Почти все они пенсионеры, работавшие раньше в «Черном беркуте» или других колониях, которых в тайге раньше было большое количество.
Оставшиеся в поселке дома — ведомственное жилье, оно предоставляется по договорам соцнайма. При этом для большинства семей договор истекает в декабре 2021 года. Местные жители предполагают, что после этого их попросят съехать.
Местные жители уверены, что к 2024 году колонии, еще оставшиеся на территории Ивдельского городского округа (ИК-55, ИК-62, ИК-63), ликвидируют. После этого упразднят и дальние поселки вроде Лозьвинского.
Часть домов в поселке уже снесли. Зато в оставшуюся часть населенного пункта «по путинской программе» подключения к сети сельских школ недавно провели интернет. Провода идут по старым гнилым опорам ЛЭП, которые падают при малейшем ветре. От сельской школы в Лозьвинском осталась лишь груда обломков. А живущие в послеке пять учеников каждый день ездят на автобусе в Полуночное.
Романченко с коллегами по пожарной части обеспечивает поселок водой. Колонию специально построили на скале, чтобы исключить возможность подкопов. О водопроводе и канализации при этом не подумали.
«Скважины бурить бесполезно, слишком глубоко вода. Поэтому у каждого здесь во дворе бочки. Раз в неделю привозят воду и их заполняют», — рассказал местный житель Владислав Гальвас.
Кроме магазина «Светлана», другим «градообразующим» предприятием Лозьвинского считается лесопилка ивдельского лесопромышленника Сергея Дмитриева. Она располагается в районе железнодорожного тупика, где раньше грузили лес заключенные. Сейчас на лесопилке бок о бок работают и бывшие зэки, и бывшие охранники. Другой работы в Лозьвинском нет.
Среди жителей поселка и сотрудников ИК-56 популярна идея о превращении колонии в туристический объект. Даже слоган готов: «Уральский Алькатрас: колония, откуда никто никогда не сбегал».
За всю историю колонии смог перелезть через забор и попытаться скрыться только один человек. Но он вскоре вернулся обратно в ИК-56.
«Тот жулик в карты проигрался и, чтобы его не „продырявили“ (не заставили заниматься сексом) за долги, при первой же возможности пошел на побег. Света в очередной раз не стало, и периметр отключили. Он в чем был перемахнул через забор — и в лес. Только была зима, он замерз до зеленых соплей и сам через некоторое время вернулся в зону», — рассказал Романченко.
И. о. начальника ИК-56 Ендальцев не верит в идею превратить «Черный беркут» в «Уральский Алькатрас»: «Сказки это. Тут же федеральное имущество, как его передавать в частные руки? Это очень трудно, все только через Москву».
Его начальник Алексей Мельников говорит, что был бы не против стать директором музейного комплекса и водить для туристов экскурсии.
Заключенные поселенцы Сергей и Гоша поддерживают идею организации «Уральского Алькатраса». По их словам, если этого не случится, то Лозьвинский просто перестанет существовать. Кто мог уехать, давно уже покинули поселок.
«Даже на Полуночном остались почти одни пенсионеры. Работы-то нет никакой, и молодежь разъезжается», — сетует глава поселковой администрации Полуночного Сергей Собянин. По его данным, сейчас в поселке проживает 2,4 тыс. человек, а в советское время жило около 10 тыс.
«Еще в советские времена планировали „железку“ от нас тянуть дальше на север. Полуночное и Бурмантово хотели сделать узловыми станциями. Если сделают, то жизнь сюда вернется. А когда это будет — надо у президента спрашивать. Планировали недавно вернуться к вопросу, да потом все силы на Крымский мост перебросили», — посетовал он.
Руководитель ООО «Геофизик» Рафаил Гилазтдинов, который во времена СССР командовал геофизической партией в Полуночном, уверен, что осваивать окрестные пространства и развивать здесь инфраструктуру надо.
Он рассказал о неразработанных месторождениях марганца, который после развала СССР «зачем-то стали покупать на Украине». Также в окрестностях есть железная руда, бокситы, уголь и золото. Он приветствует интерес к Свердловской области добывающих компаний, но против разработки месторождений вахтовым методом.
«Основные налоги они платят в Москву, эти деньги не остаются на территории и не идут на ее развитие. Так сама система устроена. Работу для 95% местного населения они не дают. Говорят, мол, нет нужных специалистов. Ну так воспитывайте! Пока ведь нам это ничего не приносит. Лес вырастет через 100 лет, а месторождений уже не будет», — отмечает Гилазтдинов.
Он добавляет, что Россия «всегда прирастала не центрами, откуда сейчас все ездят на вахту, а окраинами».
«Это база, отсюда черпают города здоровых людей и морально настроенных. Тех, у кого в голове не один только бизнес и маркетинг. От этого и надо отталкиваться. Если государство нормально основано, оно будет исходить из принципа, что люди должны оставаться на местах. Надо ответить на вопрос: экономика для людей или люди для экономики. Сейчас, конечно, люди для экономики, мы отработанный материал. И если все будет по-прежнему заточено на экономику, то мы будем вымирать», — подытожил геолог.
1 декабря 2020 года новым главой Ивдельского городского округа стал Владимир Михель. Он настроен продолжать «линию на укрупнение» населенных пунктов и сетует, что разбросанные по территории маленькие поселения дорого обходятся казне.
В начале апреля бунт заключенных в исправительной колонии № 15 Иркутской области привел к крупному пожару. В результате пострадали хозяйственный двор колонии, где находились животные, тепличное хозяйство, производственные цеха, профессиональное училище и школа. В ФСИН сообщили, что инцидент носил заказной характер.
