По предварительным подсчетам, коронакризис нанес российской экономике чуть меньший урон, чем ожидалось. Однако празднующих по этому поводу не так просто найти на фоне тонущего рубля и критического падения доходов граждан.
Росстат дал первую оценку ВВП России за 2020 год, зафиксировав максимальное падение экономики России за последние 11 лет. Внутренний валовый продукт упал на 3,1%.
По сравнению со странами Европы, Россия обошлась малой кровью. Большинство аналитиков прогнозировали падение на уровне 4-5%. Казалось бы, хорошая новость. Но почему же тогда 2020 год ощущался населением как год экономического кризиса?
Директор института стратегического анализа компании «Финансовые и бухгалтерские консультанты» (ФБК) Игорь Николаев считает, что важнейшим факторам стала своеобразность российской экономической структуры: «Предписывать себе то, что она упала меньше из-за того, что такая супер-пупер у нас эффективная экономическая политика? Я считаю, что это просто не объективно. Это структурная особенность российской экономики, поэтому мы упали меньше.
У нас реально располагаемые доходы населения даже по официальной статистике — а это значит, что в жизни-то уж точно так — они падают, как известно, с 2014 года. То есть, мы к этому тяжелому коронавирусному кризису пришли уже в ситуации, когда реальные доходы значительно снизились.
И это эффект базы — база уже была низкой. И тут еще большее падение. Естественно, это воспринимается, как «какие там три процента, гораздо больше». Мы уже до этого упали. Вот в чем наша особенность».
Действительно, наиболее просели те отрасли экономики, которые не составляют большого процента в бюджете РФ (а это, собственно, практически все отрасли, не связанные с торговлей сырьем): гостиницы и рестораны (–24,1%), учреждения культуры и спорта (–11,4%), предприятия транспорта (–10,3%), организации, оказывающие прочие услуги населению (–6,8%). В Европейских странах, ориентированных на большие доходы от туризма и сопутствующих услуг, карантинные меры нанесли в 2020 году гораздо более значительный урон.
При этом, 2020 год стал неблагоприятным и для сырьевой отрасли России. Добыча сырья рухнула на рекордные 7 процентов. Извлечение нефти сократилось почти на 9 процентов и достигло минимального за десять лет показателя – 512 миллионов тонн. Аналогичным образом упала добыча газа – до 599 миллиардов кубометров. Общий спад по другим ископаемым – около 15 процентов.
В итоге, сырьевые доходы бюджета опустились на уровень 2017 года и составили менее пяти процентов от ВВП против прежних десяти процентов. С точки зрения покупательской способности денег – это исторический минимум.
Как же тогда получилось хоть и рекордное, но всё же такое небольшое падение ВВП — 3,1%? Во-первых, падение экспорта сырья компенсировалось падением рубля. Это позволило экспортерам сырья ввезти в страну больше валюты и выиграть на курсе. Такой вот каламбур — и экспорт, и курс национальной валюты падают, но в результате выравнивают показатель ВВП.
Во-вторых, большие государственные дотации из резервов, увеличение затрат на медицину, денежные вливания в государственный сектор позволили частично выровнять платежный баланс.
Для населения же все эти подсчеты остаются за скобками. Какая разница, как именно падение рубля, уменьшение экспорта и растрата госрезервов выравнивают показатель ВВП, если в реальной жизни ощущается призрак бедности. Росстат фиксирует снижение расходов домашних хозяйств на конечное потребление на уровне -8,6% и это, возможно, наиболее приближенный к реальной жизни показатель.
Егор Счастливцев, РосИнформ
