Без горячей воды, ванных и с соседями-наркоманами.
Жильцы одной из коммунальных квартир в Петербурге вывесили плакат с призывом о помощи: больше месяца они не могут даже нормально помыться. «Сидим дома, как под домашним арестом. Сидим грязные. Коммуналка без ванны» – плакат с такими словами появился в окнах по ул. Советская еще 30 марта, когда власти Петербурга объявили режим самоизоляции из-за пандемии коронавируса.
Плакат приклеила 70-летняя пенсионерка Наталья Щетинина на окно своей комнаты в коммунальной квартире: во время карантина близлежащая баня закрылась, нарушать запрет на выход из дома Щетинина не хочет – денег на штраф нет, пишет издание «Север.Реалии».
У Щетининой скромная комната в десять метров, которую она купила после разъезда с сыном. На узкой кухне с трудом помещаются два человека. На потолке видны деревянные перекрытия, в стене дыра после «ремонта» жилконторы. Ванны в квартире никогда не было, для установки душевой кабинки пенсионерки не нашли ни места, ни законных способов. Больше месяца Наталья вместе с соседями вынуждена мыться в единственной раковине на кухне.
«Ночью выношу мусор, утром рано бегу в магазин. Захожу домой, все снимаю с себя, и бегу мою руки. Понимаете, в таких условиях, если один из нас заболеет, мы просто все вымрем», – рассказывает соседка Натальи Щетининой Нелли Конькова.
Коммуналка, в которой живут Наталья и Нелли, находится в доме купца Петра Турыгина начала XIX века, когда-то здесь жили потомки Александра Пушкина. С годами историческая ценность здания утратилась: в доме не уцелели ни маскароны, ни балюстрады. Балкон на втором этаже, считают жильцы, может рухнуть в любой момент. В 2016 году объект исключили из реестра культурного наследия.
Нелли Конькова помнит историю коммуналки с 1985-го. Заселялись на время, думая, что дом расселят для капремонта. Годы шли, двухвековой дом без ремонта просел. А в «жилконторе» лишь установили посреди кухни деревянные балки, чтобы не обвалился потолок.
Щетинина и Конькова много лет пытаются добиться расселения квартиры. Когда в 2008 году стартовала программа расселения коммуналок, они собрали согласия соседей, чтобы встать в очередь — не хватило одной подписи. По документам сегодня в квартире проживают пять человек, по факту четверо. В 1996-ом поселился Владимир Мещеряков, состоящий на учете в психдиспансере с диагнозом «шизофрения». В коммуналке он прожил недолго – через год мужчину задержали с огнестрельным оружием.
Владимир вернулся спустя полтора года и захламил комнату мусором. В один день мусор вспыхнул, комната выгорела. Квартира не пострадала, но после ЧП мужчина в ней не появлялся. «20 лет здесь не живет, но напуган до такой степени 1990-ми годами, что оплачивает комнату ежемесячно. В администрации лежат наши бумаги на расселение, но ничего из-за него не сделать. Он профессиональный бомж. Я его в феврале встретила у жилконторы, уговаривала поставить подпись. Он сказал, что ему некогда сейчас, – рассказывает Щетинина.
Решение, которое предлагают власти – переселиться в маневренный фонд – то есть в комнаты в других коммуналках, принадлежащих городу. «У нас бабушка есть, она три коммуналки обошла: 10-комнатную, 8-комнатную и 5-комнатную. Везде, где была, разбитые двери и окна. Находятся бомжи, люди судимые, туберкулезники. Я, говорит, пришла в нашу коммуналку, обрадовалась, что пришла домой», – добавила Нелли.
Плакаты на окне Натальи Щетининой с призывами о помощи продержались две недели: один из постеров с подоконника сорвал неизвестный мужчина в медицинской маске. Но пенсионерка снова повесила плакат.
В другой коммуналке на ул. Марата живет служительница Владимирского собора Евгения. В квартире не было ни помещения для ванной, ни горячей воды. Евгения мобилизовала соседей на незаконную установку бойлера и душевой кабинки на кухне. «Сначала хотели сделать по правилам: пошли в газовую организацию, чтобы нам установили колонку. Они нас отправили в ЖЭК, чтобы проверили вентиляционную трубу. Писали одно заявление, второе, третье. Никто не пришел. В итоге мы сняли батарею, поставили бойлер и душ за свой счет. Конечно, платим теперь за электричество в три раза дороже, но это лучше, чем зимой холодной водой руки мыть», – говорит она.
Евгения называет свою квартиру образцовой, хотя ее жители переживали ад из-за соседства с наркоманом. Осенью 2019 года на общей кухне скончался 34-летний Лев. «Мы ужасно жили эти полтора года. Там, где наркоман, там ещё десять человек к нему ходит, двери не закрывались. В последние дни он постоянно пил, устраивал скандалы, тут все летало вверх ногами, он телевизор выкинул в коридор. Потом сдал свою комнату в аренду девушке, пошел укололся и лежал на кухне с закрытыми глазами. Зеленый лежал. Мы к нему не подходили, пока скорая не приехала. Они сказали, что у него передозировка», – вспоминает Евгения.
Сейчас в трех комнатах площадью по 10-15 метров живут трое жильцов. Еще две комнаты собственники сдают в аренду, из-за пандемии жители настояли, чтобы никого не вселяли: «Они вселяют рабочих из СНГ, кто знает, какое у них санитарное состояние. И так просто господь устроил, чтобы мы немножко отдохнули, потому что мы так устали от этого наркомана, просто невыносимо».
Сегодня в городе насчитывается 67 тыс. коммунальных квартир, в которых проживают 221 тыс. семей. Скорость расселения – 4,5 тыс. квартир в год. Очередники получают соцвыплату в 1 млн рублей, их помещение переходит в городской фонд. В то же время только треть всех коммунальных семей имеют право расселяться с помощью администрации. Остальные справляются сами, если не желают делить площадь с другими: выкупают комнаты либо договариваются с соседями о том, чтобы продать квартиру целиком.
Предприниматель Евгений Крынин занимается расселением коммуналок: выкупает квартиру, делает ремонт и сдает апартаменты. Бизнесмены называют это «Коммуналка 3.0»: каждая комната превращается в студию со своим санузлом и мини-кухней. Самая маленькая из комнат в продаже площадью 9,8 кв.м, самая большая – 23. Перестройка квартиры дает понять, в каком состоянии находится жилой фонд в историческом центре.
«Коммуналку отремонтировать – это приключение. В большинстве домов на первых этажах – мы в основном с первым этажом работаем – коммуникации закопаны в землю. Некоторые трубы сгнили, а фекалии растекаются под домом. Крысы бегают по горизонтальным стоякам, так как до 90% трубы занято наростом и им удобно по нему карабкаться. Управляющие компании должны этим заниматься, но не занимаются, пока уже совсем вариантов нет и что-то не работает», – рассказывает Крынин.
Девелопер говорит, что переоборудование квартир под мини-отели и апартаменты вряд ли станет будущим коммуналок. Не так просто найти квартиру, где комнаты расположены “гребенкой” (друг за другом) и в каждой есть окно. Плюс люди предпочитают за те же деньги купить студию побольше в ближайшем пригороде.
РосИнформ писал 24 апреля о том, что в РПЦ самоизолированным россиянам напомнили о коммуналках и концлагерях. Неудобства от самоизоляции дома сейчас невелики по сравнению трудностями жильцов коммунальных квартир или страданиями узников концлагерей, считает глава синодального Отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Пантелеимон.
8 мая сообщалось также, что россиянам посоветовали не сопротивляться квартирным грабителям.
