Матери детей с инвалидностью с самого начала мобилизации требуют, чтобы их мужей не отправляли в Украину: зачастую мужчины в таких семьях – единственные, кто имеет полноценную работу.
Депутаты Госдумы в России не стали рассматривать законопроект об отсрочке от мобилизации для родителей детей-инвалидов – за документ не проголосовал ни один из депутатов «Единой России».
Матери детей с инвалидностью с самого начала мобилизации требуют, чтобы их мужей не отправляли в Украину: зачастую мужчины в таких семьях – единственные, кто имеет полноценную работу, и забрать их на фронт – значит лишить семью не только поддержки, но и дохода, нужного для реабилитации и лечения больного ребенка, пишет Север.Реалии.
Отмечается, что дителю Петербурга Андрею (имя изменено по его просьбе) пришла повестка в начале октября: двое сотрудников «то ли коммунальных служб, то ли военкомата» пришли в 7:30 утра в квартиру, где Андрей уже не прописан больше года. Проживающая в квартире девушка открыла дверь. Её начали спрашивать, где находится Андрей.
Она ответила, что не знает, но пришедшие попросили ее подписать повестку вместо Андрея и передать, что ему «приказано срочно явиться 6 октября 2022 года в 14:00 в Красногвардейский районный комиссариат для уточнения документов воинского призыва». Девушка подписывать повестку отказалась и попросила пришедших, чтобы они сами передавали документы Андрею.
«Они переглянулись, ухмыльнулись и закинули эту повестку, и сами захлопнули дверь. В тот же день мне с утра начал звонить робот-автоответчик из военкомата. Автоответчик говорил: приказываю явиться в военкомат. Я сразу положил трубку, даже не услышал, зачем приходить в военкомат. Самое смешное – этот автоответчик названивал весь день, каждый час. Я тут же позвонил супруге, и мы приняли непростое решение. Популярное, но непростое – уехать», – рассказывает Андрей.
Вместе с супругой Андрей воспитывает двоих детей: девочку 5 лет и мальчика 3 лет. У дочери Андрея инвалидность – в два года девочке поставили диагноз расстройство аутистического спектра.
«Я не могу ехать на войну. Ни по своим убеждениям, ни по достатку: у меня ипотека, кредиты, дети. Я основной кормилец. В военкомат я не пошел, потому что не верю в законы: они пишутся на коленке и принимаются за один день. По-моему, говорить сейчас про законы очень неуместно. От и до это все незаконно. Ходить в военкомат «для уточнения документов воинского призыва» я, конечно же, не стал. Мы все прекрасно понимаем, чем это заканчивается, и ходить туда не надо ни в коем случае. Военкомат – это не место, где нужно какие-то документы, получать справки и задавать вопросы. Это организация, которую лучше обходить подальше по параллельной улице за три квартала», – рассуждает Андрей.
В тот же день, когда приходили сотрудники военкомата, Андрей собрал свои вещи, купил билет в Тель-Авив через Хельсинки и спустя два дня выехал в Финляндию.
После отъезда дочь Андрея постоянно спрашивает о папе, иногда «каждый час спрашивает у жены, когда заберем папу из «командировки». С ребенком «нужно постоянно быть рядом», ради этого он перешел на удаленную работу еще до пандемии коронавируса, «когда это стало мейнстримом».
«24/7 я помогал жене. Теперь она одна тянет воспитание и коррекцию дочки. Работать не может, некогда. Дочка ходит в обычный общеобразовательный сад, рассчитанный для детей с задержкой речи. Власти в России никак мне особо не помогали, а теперь я почему-то должен поехать и умереть. Но, скорее всего, просто убьют меня, потому что я не военный и я не убийца. Я вообще все это презираю», – говорит Андрей.
История Андрея, сумевшего уехать от мобилизации в Израиль, все же скорее исключение из правила: у большинства отцов детей-инвалидов нет двойного гражданства и других возможностей скрываться от сотрудников военкомата. Они или покорно идут на войну, или вместе с женами пытаются добиться отсрочки для ухода за больным ребенком.
РосИнформ сообщал о том, что в Петербурге пытались вручить две новые повестки родным уже погибшего мобилизованного.
