Для Ивана Сафронова обвинение требовало 24 года заключения. Мосгорсуд приговорил его к 22 годам колонии строгого режима.
Наверно, с той же поры, как в России появились независимые многотиражные газеты, а не только партийные «Известия», «Правда» и «Труд», российская журналистика стала остросюжетной – и по скандальности материалов, и по судьбе самих корреспондентов. И если в «лихие» 90-е, из которых солнцеликий Владимир Путин вывел страну, журналистов убирали в прямом и переносном смысле за разоблачения ОПГ и криминальных авторитетов, то нынче ракурс сменился – как если бы мафию скрестили с КГБ.
Множество медийных ресурсов уже признаны иноагентами, иные и вовсе запрещены, а работа в оставшихся, даже в целом лояльных власти, как «Коммерсантъ» и «Ведомости», чревата разбором полетов в ФСБ и неиллюзорными тюремными сроками. Судьба Ивана Сафронова, которого приговорили к 22 годам колонии строгого режима – тому пример. «Русская служба Би-би-си» рассказала, как «контора» сама же по сути признала, что вина журналиста вовсе не невнятная «госизмена», а крамольные публикации, вызвавшие в свое время скандалы в оборонных ведомствах.
Как в тоталитарном государстве повторяется семейная драма
Иван Иванович Сафронов-старший, полковник военно-космических сил в отставке, последние 10 лет своей жизни работал военным обозревателем газеты «Коммерсант». Незадолго до гибели собирался написать текст о секретных поставках российского оружия на Ближний Восток, за который, как сам говорил, мог получить уголовное дело о разглашении гостайны. Текст он в редакцию так и не прислал. 2 марта 2007 года он выпал из окна подъезда своего дома. Никто из соседей ничего не видел, во дворе никого не было.
Иван Иванович Сафронов-младший тоже 10 лет работал военным обозревателем, в той же газете «Коммерсант». В редакции он сидел за тем же столом, что и его погибший отец. В 2020 году Иван Сафронов решил оставить журналистику и заняться космосом уже как госслужащий. Отец стал журналистом, перейдя в «Коммерсант» из пресс-службы Военно-космических сил. Сына пригласили на работу в Роскосмос, отвечать за информационную политику. Он не проработал там и двух месяцев, 7 июля 2020 года его арестовали по обвинению в госизмене. А 5 сентября 2022 года суд признал его виновным и приговорил к 22 годам колонии строгого режима.
Елена Сафронова 15 лет назад пережила гибель мужа, она думала, что самое страшное в ее жизни уже случилось, пока ФСБ не задержал ее сына. Семья не верит ни в официальную версию о самоубийстве Сафронова-старшего, ни в обвинения о передаче гостайны, выдвинутые против Сафронова-младшего. Лишь через пять лет после смерти отца Ирине Сафроновой и Ивану показали съемку с камер наружного наблюдения у дома, на которой видно двух мужчин, выходящих из подъезда через несколько минут после гибели полковника. Дело до сих пор не раскрыто.
Младшего Сафронова силовики начали дергать за публикации еще в 2011 году. Тогда его вызвали в Генштаб Минобороны РФ из-за серии материалов о потере военного спутника «Гео-ИК-2». Вероятно, с того момента крамольного журналиста взяла на заметку ФСБ.
По «официальной версии» ФСБ, Сафронова еще в 2012 году (тогда ему был 21 год, он был студентом Высшей школы экономики) завербовала спецслужба Чехии, подконтрольная США. В 2017 году Сафронов якобы собрал и передал представителю спецслужб засекреченную информацию о поставках вооружений и действиях российских военных в странах Африки и Ближнего Востока.
Загадки цензурного Сфинкса
18 марта 2019 года в газете «Коммерсант» вышел материал под заголовком «Су-35 укрепят египетскую силу» – о поставках Египту больше двух десятков российских истребителей и средств поражения к ним на сумму примерно в $2 млрд. Статью заметили другие крупные издания, а за ними и заказчики. Уже в день публикации встревоженный египетский генерал Мохамед Манси направил в Федеральную службу по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС) письмо, в котором просил российскую сторону «принять все необходимые меры и действия для отрицания вышеуказанной новости».
Второе письмо от главы управления вооружения египетского Минобороны генерал-майора Тарека Саада Заглюля было куда резче. Каир рисковал попасть под вторичные санкции в рамках CAATSA (акта «О противодействии противникам Америки посредством санкций», который предусматривает меры за сотрудничество с российским ВПК).
Эти письма оказались среди материалов уголовного дела Сафронова, хотя предъявленные журналисту обвинения в госизмене касались «передачи» секретных сведений агентам чешской и немецкой разведок – Мартину Ларишу и политологу Демури Воронину. Кроме того, некоторые свидетели утверждают, что следователи ФСБ говорили с ними, в частности, именно о текстах Сафронова о передаче Су-35 Египту.
Секретнее секретного
Тот факт, что Лариш и Воронин якобы сотрудничали с зарубежными разведками, следствие подтверждает справкой от Службы внешней разведки (СВР). При этом, следствие считает, что коварный Сафронов, у которого никогда не было допуска к государственной тайне, выведал ее у своих источников в госструктурах обманом, притворяясь, что выполняет журналистскую работу.
Молодой журналист якобы мог разговорить кого угодно благодаря своей коммуникабельности. На деле же политолог Воронин, который также был арестован по делу о госизмене, признался в суде, что оговорил Сафронова. Что касается информации, которую следователи квалифицируют как государственную тайну, то практически вся она есть в открытом доступе (в СМИ и интернете) – например, какую именно технику и сколько Россия поставляла в страны СНГ публиковалось в журнале «Экспорт вооружений».
Кроме «египетского следа», Иван Сафронов своей журналистской деятельностью в 2019 году перешел дорогу и главе Совета федерации Валентине Матвиенко – публикацией о ее возможной остатвке. Тогда уволился почти весь политический блок «Коммерсанта» вслед за увольнением Сафронова и его коллеги Максима Иванова.
Дело журналиста настолько засекречено, что сыну не разрешают свидания с матерью и звонки, а только общение письмами. А жестокий срок, аналогов которому пока не встречалось в судебной практике России по подобным обвинениям, скорее напоминает показательную расправу за неугодную правду. До Сафронова рекордсменом был сотрудник ФСБ Сергей Михайлов. В 2019-м он получил 22 года колонии за госизмену в пользу США. А известный на весь мир Сергей Скрипаль был приговорен к 13 годам. Даже террористам и убийцам давали в России меньше – участника захвата «Норд-Оста» Хасана Закаева осудили на 19 лет, а авторитета Анатолия Быкова посадили всего на 13.
Иван Сафронов не пошел на сделку с совестью и не оговорил себя, хотя ФСБ не раз предлагала ему признать вину. По словам адвоката Евгения Смирнова, в перерыве судебного заседания прокурор предложила Сафронову пойти на сделку и признать вину в обмен на срок в 12 лет лишения свободы.
Обвинительное заключение представляет собой описание активной и качественной журналистской работы Ивана Сафронова – и противоправной деятельности ФСБ, установившей слежку за ним еще в 2014 году. Адвокат Дмитрий Катчев назвал приговор неадекватным. Другой адвокат журналиста, Даниил Никифоров, сообщил, что защита сегодня же обжалует приговор в апелляционной инстанции.
Российские журналисты, в основном, разумеется, из «иноагентных», потребовали пересмотра дела и расследования в отношении должностных лиц, допустивших нарушения, предвзятость и ангажированность. Надежды на это практически никакой. Елена Сафронова обещает себе дождаться сына.
