Руководство ОЭЗ первоначально хотело взять оборонзаказ на производство бронежилетов, чтобы обеспечить сотрудникам отсрочку от мобилизации.
Российскую экономику перевели на военные рельсы еще в июле прошлого года – и в первое время это воспринималось скорее как попытка подогнать реальность, в которой санкции вроде как «не работают», но бизнес и заводы находятся в кризисе. Спецмеры, введенные Путиным, поясняли, почему всем нужно затянуть пояса. Однако затем оказалось, что в работу на оборонку вовлекаются все больше предприятий, вплоть, до легкой и даже, как говорил киноперсонаж, «легенькой» промышленности.
Пока одним заводам Медведев грозил сталинскими наказаниями за срыв военных госконтрактов, другие брались за них поневоле: чтобы удержаться на плаву, чтобы сберечь коллектив от поголовной мобилизации. Одним из таких предприятий стала особая экономическая зона (ОЭЗ) «Алабуга» в Татарстане. В ноябре 2022 года ее посетил вице-премьер Денис Мантуров, который успешно «продавил» производство дронов-камикадзе «Шахед-136», которые в ВС РФ идут под названием «Герань», на мощностях доселе мирной «Алабуги». Впрочем, дефицит персонала привел к тому, что собирать «Герани» привлекли даже студентов местного колледжа. Как перспективная и привлекательная для западных инвесторов ОЭЗ превратилась в трудовой концлагерь, где используют подневольный труд несовершеннолетних, разобрали «Медуза»*, журналисты издания «Протокол» и Youtube-канала «РЗВРТ».
От профессий будущего до расстрелов «слабаков» в пейнтболе
«Алабуга» — особая экономическая зона (ОЭЗ) в Елабужском районе Татарстана. В 2015, 2016 и 2017 годах она удостаивалась титула лучшей ОЭЗ в Европе для крупного бизнеса по версии журнала fDiIntelligence (входит в группу Financial Times). Учащимся в «Алабуге» студентам обещали освоить «профессии будущего» и зарабатывать до 70 тысяч рублей в месяц.
Однако начавшаяся спецоперация* на Украине ударила и по «татарскому Сколково». Многие иностранные компании, которые планировали стать резидентами «Алабуги», вышли из проектов – под давлением санкций, опасаясь репутационных потерь и оценивая дальнейшую бесперспективность инвестиций. Это уже нанесло болезненные удары по бюджету ОЭЗ.
*Специальная операция, согласно Википедии, отличается от обычных военных операций по целям (разведка, саботаж, подрывная деятельность и тому подобное) и методам (повышенная секретность и скрытность). Военные спецоперации, как правило, проводятся силами специального назначения (разведывательными, диверсионными и так далее).
Вооруженные силы РФ применяют на Украине артиллерию, танки, авиацию, ракетное оружие, регулярные армейские части и т.д. Таким образом, боевые действия на украинской территории нельзя назвать термином «специальная военная операция», поэтому наша редакция приняла решение называть происходящее войной.
Осенняя мобилизация, в свою очередь, ударила по человеческому ресурсу. На предприятия «Алабуги», как и на другие российские заводы, работавшие по классике – через отдел кадров и трудовые книжки – спустили разнарядки по количеству людей, которых надо отправить на фронт. В попытках спасти коллективы, руководители ОЭЗ даже нанимали добровольцев, формально зачисляли их в штат, чтобы потом «откупиться» ими от военкоматов.
Чтобы добиться для сотрудников отсрочки, «Алабуга» даже пыталась взять небольшой оборонзаказ на производство бронежилетов, однако Кремль спустил свое указание – и в ОЭЗ стали собирать дроны-камикадзе, которые используются для ударов по украинским городам.
В сборке дронов участвуют даже несовершеннолетние, которые ушли в местный колледж после девятого класса. Учащиеся в среднем получают 30-40 тысяч рублей в месяц ($400), но работают по несколько дней без сна и почти без еды. Им назначают большой план по сборке, поэтому смены длятся по 12 часов. Территория ОЭЗ большая, поэтому доехать до самой Елабуги, например, чтобы купить еды – сложно.
Студенты утверждают, что от этой работы отказаться нельзя: «Ты либо отчисляешься, либо сидишь на проекте». Более того, при отчислении учащийся, точнее его родители, должны выплатить от 170 до 420 тысяч рублей.
Помимо кабальных условий, студентов «сплочают» принудительным пейнтболом – в течение двух месяцев по воскресеньям. Эти игры оставляют шрамы и синяки, кроме того, участники копают окопы и даже расстреливают членов своих команд за проступки.
«Цель пейнтбола – отсеять слабаков и сопляков на первоначальном этапе. Они должны отчислиться сами. Студенты должны страдать, им должно быть больно», – прокомментировал замдиректора «Алабуги» Сергей Алексеев.
За отказ участвовать в игре вызывают к эйчару (работнику отдела кадров). «А если вызывают на разговор к эйчару, то это страшнее смерти. Лучше уж расстрел», – рассказала одна из студенток.
Как иранские «лодки» станут российскими
С уходом иностранных инвесторов в «Алабуге» освободились огромные производственные площади, ангары, которые идеально подходят для работы с беспилотниками. Помещения, где собирают дроны, сейчас занимают 40 тысяч квадратных метров, за следующий год планируется увеличение площадей до 100 тысяч.
Пока комплектующие полностью поставляют из Ирана. Договор предусматривает обучение специалистов из «Алабуги» на оригинальном производстве. Первая подобная поездка состоялась в марте 2023 года. Сейчас обучение проходят старшие специалисты и основной менеджерский состав. Предполагается, что такое обучение в Иране пройдут более 200 человек, в том числе специалисты среднего звена и студенты.
Предполагается, что в будущем импорт комплектующих из Ирана будет снижаться. Сначала из списка ввозимых товаров уберут корпус дронов, так как он прост в производстве, затем – GPS-модуль и процессор, потому что они в иранских беспилотниках достаточно примитивны. После этого в «Алабуге» планируют научиться делать двигатели, а также планируется построить цех по производству боевой части дронов.
То, что ОЭЗ превращается в военный завод, который может быть и целью для атак и диверсий, похоже, не слишком беспокоит ни студентов, ни родителей, ни тем более руководство «Алабуги». Многих мотивирует финасовая сторона, а те, кому не нравится, все равно вынуждены молчать из опасений за личную безопасность. Некоторые выбирают позицию «вне политики», как, например, высказалась одна из студенток:
«К нам, конечно, приезжают со всяким патриотическим, нам, конечно, пытаются рассказать. Но я всё равно ничего не понимаю в плане того, что происходит сейчас в конфликте с Украиной. Поэтому я просто продолжаю делать то, что мне сказали».
Все сборщики «лодок» – так называют беспилотники в «Алабуге» для секретности – подписывают договор, в котором есть пункт о неразглашении, нарушение которого грозит уже миллионными штрафами.
«Не думаю, что хоть один из них выплачивал когда-либо такие штрафы, однако это сильно пугает, и их родителей тоже», – пояснил один из студентов.
Перед работой служба безопасности «Алабуги» отбирает телефоны и просматривает переписку, так что экономическая зона все больше становится похожей на зону обыкновенную – с режимом, надзирателями, издевательствами и наказаниями.
«Алабуга» полностью ломает человека и строит из него того, кого хочет видеть руководство», – так сказал другой студент.
И это горькое умозаключение заставляет ужаснуться: ведь ОЭЗ в Татарстане – это показательный пример того, что ждет всю Россию. Вместо мирных западных производств – режимная оборонка, вместо развития молодежи – муштра и казарма, и тотальная запуганность всех и вся.
*внесено Минюстом в список СМИ-иноагентов.
