По словам юристов, причиной являются нечеткие формулировки в законе.
Дочь реаниматолога из Калининграда подает иск в Конституционный суд России, чтобы изменить указ о выплатах семьям врачей, погибших из-за заражения коронавирусной инфекцией, сообщает РИА «Новости».
Родным Светланы Соловьевой, которая работала с тяжелыми пациентами с COVID-19, отказали в единовременной страховой компенсации в 2,7 миллиона рублей. Согласно указу, деньги могут получить только определенные категории близких родственников. Из-за белых пятен в законе дочь Светланы и ее внук в этот перечень не попали. Как выяснило издание, чиновники находят и другие предлоги для невыплат.
Спасала жизни в Афганистане
Известный в Калининграде анестезиолог-реаниматолог Светлана Соловьева за долгую карьеру прошла несколько серьезных испытаний.
В 1980-х столкнулась с последствиями настоящей войны. Вскоре после начала боевых действий в Афганистане Светлана оказалась в окружном военном госпитале в Душанбе, куда привозили раненых. В переполненном госпитале врачи работали круглосуточно в тяжелых условиях.
Спустя 35 лет медик снова попала «на поле боя», когда в Россию пришла коронавирусная инфекция.
В апреле Светлана отпраздновала 65-летие вместе с дочерью и внуком. Через несколько дней после юбилея поступило внезапное распоряжение: двухнедельное дежурство. Отказаться было нельзя. Соловьева вышла на смену, которая стала для нее последней. Четвертого мая Светлана почувствовала себя плохо прямо на рабочем месте. Анализы показали коронавирус. Заразилась, очевидно, от пациентов. Соловьева скоропостижно скончалась спустя неделю.
«Жила своей работой»
Дочь Соловьевой Екатерина стоит на пороге комнаты матери — все вещи до сих пор на тех же местах. Открывает в телефоне последнее сообщение от матери — в нем она просит Катю и Даню быть сильными, держаться. Смерть Светланы — шок не только для родных и коллег, но и для больных, за чьи жизни она боролась до последнего.
«Мать спасла тысячи пациентов, в том числе тяжелых, — говорит Екатерина. — Отдала профессии сорок лет, последние годы провела в блоке интенсивной терапии — это самый сложный участок медицины. Знала и помнила каждого больного. Работа была для нее смыслом жизни, а семья — отдушиной».
Екатерина со слезами на глазах вспоминает детство — она тоже мечтала стать врачом.»Но мама была против. Считала, это путь не для всех», — замечает она.
Повзрослев, Екатерина получила диплом юриста и управленца, вышла замуж. Несколько лет назад в ее жизни началась черная полоса: похоронила отца и брата, развелась с супругом.
«Брат умер в больнице у мамы на руках. Она пыталась завести его сердце, но не смогла. Это было по-настоящему страшно», — рассказывает Екатерина.
На фоне сильного стресса у Екатерины развился псориаз. Все свободное время она тратила на лечение и заботу о сыне, который очень переживает из-за развода родителей.
«Поэтому устроиться на нормальную постоянную работу никак не получалось», — поясняет она.
Екатерина вместе с сыном вернулась в дом матери. Главным источником доходов семьи была зарплата Светланы, которая не вышла на пенсию и продолжала лечить пациентов.
После смерти Светланы семья оказалась на краю финансовой пропасти. Последние средства потратили на похороны и сборы Даниила к школе.
«Накоплений у нас не было. Мы залезли в долги, и как с ними расплатиться — непонятно», — признается Екатерина. — Знаете, даже в 36 лет мне нужна мама. Она всегда была для меня опорой, примером огромной выдержки, а теперь ее нет».
Чтобы свести концы с концами, Екатерина пыталась получить компенсацию семьям в случае смерти медика. Однако чиновники отказались выплачивать 2,7 миллиона рублей.
«Не попала под критерии»
Компенсации семьям медиков полагаются по указу президента России от 6 мая 2020 года, а также из регионального бюджета — от губернатора Калининградской области.
Семья Соловьевых не попала под критерии — совершеннолетним детям врачей и их внукам выплаты не предусмотрены. По словам адвоката Соловьевой Владимира Середина, решение чиновников объясняется бюрократической неувязкой.
«К президентскому указу прилагается перечень родственников, имеющих право на компенсации, — говорит Середин. — Там указаны супруги, родители, несовершеннолетние дети, иждивенцы. Иждивенец — термин юридический. И хотя Екатерина фактически жила на деньги матери, ни она, ни ее сын таковыми формально не считаются, а под другие категории попросту не подпадают».
Семья Соловьевых собирается подать иск в Конституционный суд. В заявлении они просят скорректировать указ, расширив список родственников, имеющих право на единовременные социальные выплаты.
«Я уверена, наша семья — далеко не единственная в такой ситуации. Мы с Даней имеем полное моральное право на эти средства, тем более что так в них нуждаемся. Я бы никогда не стала афишировать личную трагедию и выворачивать душу наизнанку публично, если бы не безысходность. Никакие выплаты не вернут маму, но я вынуждена идти в суды и бороться ради благополучия сына», — объясняет Екатерина.
С позицией Соловьевых и их адвоката солидарны и в медицинском сообществе. Исполнительный директор Врачебной палаты Калининградской области Николай Иванаев заявил: областная дума и Национальная медицинская палата России готовят аналогичное обращение в администрацию президента.
«При составлении указа допущены пробелы, которые надо восполнить. У меня нет точных цифр, но могу сказать, что Соловьевы — действительно не единственные, столкнувшиеся с такой проблемой», — отмечает в разговоре с журналистами Иванаев.
В Фонде социального страхования России (ФСС) РИА подтвердили: список получателей единовременных страховых выплат медикам — борцам с коронавирусом и их семьям закреплен в президентском указе. Выдавать компенсации членам семей, не перечисленным в документе, чиновники не могут.
В пресс-службе ФСС также уточнили, что в целом проблем с такими выплатами нет.
РосИнформ писал о том, что врачи ведут свой собственный подсчет жертв коронавируса среди медиков. На сегодняшний день в нем опубликованы 796 фамилий российских медиков и 138 коллег из других стран бывшего Советского Союза. Список постоянно дополняется.
